Чтобы ответить на этот вопрос, сначала нужно понять, почему 60 с лишним тысяч ленинградцев собирались в тот теплый майский день на матч «Зенит» с московским «Торпедо» в совсем не приподнятом настроении — а в подавленном.
Первое.
19 апреля 1957 года, за 25 дней до злополучной игры, настоящий эффект разорвавшейся бомбы вызвало «Постановление о государственных займах, размещаемых по подписке среди трудящихся Советского Союза». В документе говорилось:
«Центральный Комитет Коммунистической партии Советского Союза и Совет Министров СССР поставили на широкое обсуждение трудящихся вопрос о мероприятиях, которые необходимо провести в отношении государственных внутренних займов, распространяемых по подписке среди населения. Суть этих мероприятий состоит в прекращении, начиная с 1958 года, выпуска новых займов, в предоставлении государству на 20-25 лет отсрочки выплат по старым займам».
Говоря простым языком, советских работяг попросту кинули, объявив, что отданные на программу займов деньги (а ведь по ползарплаты заставляли сдавать!) вернутся к людям в лучшем случае только через 20 лет".
Говоря простым языком, советских работяг заставили платить за статус сверхдержавы страны. Которой она стала по итогам известно какой войны.
В случае поражения Ленинград должен был быть уничтожен физически. Как Варшава в 1944-м после подавления восстания. По одному из планов "Генерального плана "Ост"" за авторством некоего Конрада Мейера часть территории вокруг Ленинграда отходила под заселение тевтонами.
Так что надо было тогда сдаваться. Надо. Зато на займы никто бы их не раскрутил.
